Интервью с исполнительным директором Формулы-1 Стефано Доменикали
Фото: lapresse.ca
Стефано Доменикали — известный итальянский функционер. В 2020 году он возглавил высшее руководство Формулы-1. Ранее занимал должность генерального директора Lamborghini, а также руководил Ferrari. Именно Доменикали привел итальянскую конюшню к последнему для нее на сегодняшний день титулу чемпиона Формулы-1.
В интервью The Guardian принципиальный и самоуверенный Стефано рассказал о том, как было принято решение проводить чемпионат в странах Ближнего Востока, почему руководство Формулы-1 подвергается критике и давлению, как команды справляются с возникающими трудностями и почему он не собирается отказываться от своих принципов.
Чемпионат мира Формулы-1 FIA 2023 года будет состоять из рекордных 23 Гран-при и станет 74-м этапом самой престижной серии автомобильных гонок в мире. Первый тур новой кампании прошел 5 марта. Его триумфатором стал нидерландский пилот команды Red Bull и победитель прошлого чемпионата Макс Ферстаппен.
Итальянец настаивает на том, что может гордиться своей работой и вкладом в развитие самых престижных кольцевых автогонок в мире. По его мнению, Формула-1 добивается столь весомого успеха, поскольку использует принцип «мягкой силы».
— Стефано, почему вы приняли решение сменить географию проведения гонок? Не было ли это для вас опасным решением?
— Мне нравится принимать эти вызовы. С личной точки зрения я могу попытаться изменить то, что считаю правильным. Это необходимо для того, чтобы существующие проблемы в этих местах стали обсуждаемыми. Я горжусь этим. Знаю, что меня можно легко критиковать за это, но я не боюсь. Верю, что с помощью «мягкой силы», правильного контекста я смогу добиться нужных результатов.
— Сейчас можно сказать о том, что ваш вид спорта превратился в глобальную силу с очень влиятельными участниками в виде гонщиков и команд?
— На мне лежит обязанность заниматься деятельностью, которая на сегодняшний день выходит за рамки просто разновидности спорта. Мне необходимо сохранить спорт в спортивном измерении. В то же время я чувствую, что, благодаря отношениям, которые у меня есть, и сети, которую мы создаем в мире, он может адаптироваться и стать более влиятельным.
Фото:planetf1.com Макс Ферстаппен — действующий чемпион мира Формулы-1 и лидер чемпионата, пилот Red Bull
Главный аргумент в пользу позиции Доменикали и Формулы-1 заключается в том, что спорт может лучше влиять на изменения, если посещать эти страны и заставлять их выполнять данные ими обещания, которые являются юридически обязательными.
— Что произошло бы в случае невыполнения обязательств принимающими странами?
— Я настоял бы на том, чтобы гонки больше не состоялись. Мы бы пошли пешком, и все это прекрасно понимают. Они очень хорошо знают, что это прописано в контракте. Вот почему для них это центр внимания, который помогает им продемонстрировать стремление меняться.
Этой позиции противостоит мощный и распространенный аргумент о том, что автомобильный спорт будет иметь большее влияние, если не проводить гонки в тех странах, где существуют проблемы в области прав человека.
— Что думаете о словах Джоуи Ши? Исследователь Human Rights Watch из Саудовской Аравии и ОАЭ сказал: «Если Формула-1 работает в стране, которая имеет ужасные показатели в области прав человека и при этом молчит, то она не является нейтральным действующим лицом, а скорее наоборот — активно помогает этому жестокому государству обелить его злоупотребления».
— Я настаиваю на том, чтобы Формула-1 наняла команду независимых аудиторов для оценки проблем с правами человека в каждой стране, которую она посещает. Конфронтационный подход или даже просто отказ от участия были бы контрпродуктивными.
«Формула-1 может привести к реальным переменам — мы не гонимся за деньгами», — считает Стефано Доменикали.
F1 способна делать больше того, что мы делаем. Я искренне верю в то, что давление должно быть правильным. Если вы хотите, чтобы вас уважали люди, которые думают иначе, то лучший способ для этого — не кричать на них. Нам не нужно создавать барьеров. Спорт может быть хорош в поиске точки соприкосновения, контакта, а не точки различия.
Фото:autosport.com Бахрейн недавно продлил свой контракт с Формулой-1 до 2036 года, проведя первую гонку чемпионата в 2004-м
Бахрейнский институт прав и демократии заявил, что с тех пор, как F1 впервые посетила государство, никаких улучшений не наблюдается. Доменикали тщательно взвешивает это перед публикацией своих контраргументов. По его словам, Формула-1 видит другую картину.
— Стефано, можно ли говорить о том, что все обвинения в сторону F1 возникают из того, что существует непонимание истинной сущности вашей позиции в отношении влияния гонок в различных странах?
— Да. Я бы сказал, что это разница в видении и мнении. Лично мы полностью уверены в отчетах, которые получаем от независимых аудиторов. Нет никаких признаков, подтверждающих то, что говорят некоторые группы людей.
Мы видим страну, которая очень хочет быть открытой в дискуссиях, но у нее есть свой долг, своя независимость, в которую мы не можем быть вовлечены.
— Что можете сказать о самой распространенной интерпретации существования Формулы-1: «Спорт, как всегда, следует за деньгами»?
— Я решительно готов это оспаривать. Успех Формулы-1 означает, что она не обязана сомнительным режимам. На данный момент спорт настолько силен, что у нас есть много вариантов для проведения гонок. Идея о том, что лидируют деньги, не единственная. Потому что деньги могли бы дать и другие страны, которые готовы организовать этапы, предложив ту же сумму. Безусловно, мы могли бы стать партнерами из-за спроса, но наша цель — следовать четкому плану и отвечать за свои обязательства.
Споры не утихнут, как и широко распространенная критика присутствия Формулы-1 во многих странах мира. Но у организации есть генеральный директор, который искренне верит в свою идею превратить автомобильные гонки из просто дисциплины в доминирующий мировой спорт.
Комментариев ещё нет.